Жан Огюст Доминик Энгр.Большая одалиска. 1814. Холст, масло. 91x162 см.Лувр.

Жан Огюст Доминик Энгр (1780;1867гг)- французский художник, живописец и график, общепризнанный лидер европейского академизма XIX века. Получил и художественное, и музыкальное образование, в 1797-1801 годах учился в мастерской Жака-Луи Давида.

Искусствоведы сошлись во мнении, что Энгр-портретист - одна из сильнейших сторон его таланта. Сам же он считал портреты халтурой, ремесленным способом зарабатывать деньги. Всерьез Энгр относился к своим работам на античную и историческую тематику. И очень любил обнаженное женское тело, был его неутомимым певцом.

«Большая одалиска» – заказ королевы Неаполя Каролины. Пока Энгр написал картину, Неаполь пришел в упадок, супруг Каролины король Иоахим Мюрат отказался от престола, и монаршей чете стало не до произведений искусства. В 1819 году ее сняли с Салона по причине «анатомического несоответствия».
Около 1819 года Энгр продал «Большую одалиску» за 800 франков графу Пурталесу, а в 1899 году она была куплена Лувром.

В 1819 году ее сняли с Салона по причине «анатомического несоответствия». Рука действительно слишком длинная, слишком гибкая (Энгра нередко упрекали, что руки женщин на его картинах «без костей»).

А эта прекрасная спина! Дотошные критики вычислили, что художник пару позвонков явно добавил… Впрочем, хор восторженных голосов был громче, чем претензии хулителей. Чувство стиля, совершенная игра света и цвета, изящные линии, виртуозное соединение различных фактур в единое целое – всё это не могло остаться незамеченным.

Тяжелая атласная занавеска глубокого синего цвета справа создает ощущение интимности происходящего, камерности. На переднем плане, перед обнаженной одалиской можно рассмотреть роскошную пряжку пояса – такие носили фаворитки султана.

Отдельное удовольствие – изящные гладкие стопы, они нам видны во всей красе. Холеное, ухоженное, идеально гладкое тело особенно четко выделяется на фоне роскошных тканей. Клод Роже-Маркс так сказал об одалисках Энгра: «Разве не возникает при виде его одалисок чувство, что он пронзен желанием и сами его деформации полны неги?».

Выпуклость мышц, бугорки и впадины, ямочки и изгибы – всё здесь совершенство», – такую оценку одалиске Энгра дал Шарль Бодлер. Девушка повернута спиной. К женским спинам Энгр питал непреодолимую слабость. Кажется, что кисть обласкала каждый сантиметр холста, и в результате появилось это совершенное творение.

Одалиска при этом – типичной европейской внешности: ясный лоб, большие глаза, русые волосы. Сочетание признаков восточного гарема – тяжелые шелка, дымящийся кальян, веер из павлиньих перьев, мягкость и легкость которых, кажется, ощутимы физически, и расслабленной, с прохладным спокойствием и несомненной уверенностью в своей красоте европейской женщины произвели эффект взрывной волны. Эротизм и экзотика картины волновали и не отпускали от себя.

Обнажённое тело на картине представлено необычно – ограниченный эротизм, лишённый откровенности и пошлости, возведён в рамки отстранённого совершенства, что ещё больше подчёркивается восточной атрибутикой.

«Большая одалиска» показывает интерес Энгра к ориентализму, вообще характерному для эпохи романтизма. Идеализируя внешнюю красоту, Энгр считал себя не в праве только копировать реальную женщину и создал недостижимый образ, рождённый фантазией.

Велико оказалось воздействие Энгра на развитие французского искусства следующих поколений, начиная с Дега, который в своих ранних работах очень близок ему. По Н. А. Дмитриевой, «всякий раз, когда французское искусство начинает тосковать по утраченной ясности, оно вспоминает Энгра». Ярким примером является «энгровский период» одного из ведущих представителей импрессионизма - Огюста Ренуара, пришедшийся на 1880-е годы.Среди поклонников Энгра в ХХ веке - Матисс и Пикассо.

Анри Матисс называл Энгра «первым из художников, который использовал чистые цвета, отграничивая их вместо смешения». Пабло Пикассо также выделял в своём творчестве «энгровский» период - сразу после Первой мировой войны

История одной картины. «Большая одалиска» Жан Огюст Доминик Энгр

Жан Огюст Доминик Энгр "Большая одалиска", 1814, холст, масло, 91×162 см, Лувр, Париж

Когда картина «Большая одалиска» появилась в Салоне 1819 года, на Энгра посыпался град упреков.
Один из критиков писал, что в «Одалиске» нет «ни костей, ни мускулов, ни крови, ни жизни, ни рельефа»... Действительно, автор «Одалиски» отказался от живой конкретности ее изображения, но зато создал образ, в котором есть и интимность, и загадочность, и притягательная экзотичность Востока.

В 1813 году Каролина Мюрат, королева Неаполя и сестра Наполеона, заказала Жану Огюсту Доминику Энгру новую картину. Она должна была стать парой к «Спящей женщине», купленной у него же несколькими годами ранее. Выбор художника был, конечно, не случайным.
Неаполитанская королева знала, что Энгр был учеником прославленного Луи Давида и сторонником классического искусства.
К моменту получения заказа от Каролины Мюрат Доминик Энгр уже семь лет жил в Италии. Когда он приехал сюда в 1806 году, красота этой страны просто ошеломила его.
Долгие часы проводил художник в Ватикане около фресок Рафаэля, испытывая еще большее, чем прежде, преклонение перед этим божественным мастером. Энгр искренне считал, что его главное призвание, так же, как и мастеров Ренессанса, писать религиозные и исторические композиции.
Однако особые успехи не ждали его на этом пути. В глубине души Энгр испытывал благоговейное преклонение перед чувственной земной красотой, красотой обнаженного женского тела, которую он не раз воспевал в своем творчестве. В энгровских «ню» нет холодного целомудрия, но в них также нет ничего нескромного, вызывающего.
«Большая одалиска», написанная для Каролины Мюрат, стала самым известным и значительным произведением мастера. Забегая вперед, следует отметить, что картина, законченная в 1814 году, так и не была взята заказчицей — падение Наполеона сказалось и на судьбе его приближенных.
Около 1819 года Энгр продал «Большую одалиску» за 800 франков графу Пурталесу, и только спустя 80 лет она поступила в Лувр.
Лежащая обнаженная женщина изображена, как это часто бывает у Энгра, со спины. Ее поза полна чарующей женственности, а тело отличается удивительной гибкостью.
Для того, чтобы передать изысканную грацию одалиски, красоту текучих контуров ее тела, художник смело нарушил анатомические пропорции. Один из критиков даже усмотрел в спине одалиски три лишних позвонка. Чистота линий обнаженного тела особенно ощутима благодаря тщательно продуманному интерьеру и предметам, окружающим женщину.
Художник любовно передает смятые ткани на ложе и глубокие складки затканной цветами драпировки, висящей справа; веер из пестрых павлиньих перьев в руке и браслеты на тонком запястье; полосатый с кистями шарф и золотой обруч с застежкой в виде рубина, окруженного жемчугами.
Все это является достойной оправой для молодого тела, подобного драгоценному камню.
Интересно, что голова одалиски с незначительными изменениями повторяет голову женщины из картины «Рафаэль и Форнарина», созданной Энгром в 1813 году.

Тогда художник намеревался написать ряд картин, посвященных жизни любимого мастера. На первой он изобразил помолвку Рафаэля, а на второй — великого художника с его возлюбленной, и этот сюжет был повторен им пять раз. Появление этих лирических произведений совпало со сватовством и женитьбой самого Энгра. 4 декабря 1813 года он сочетался браком с Мадлен Шапель, роман с которой начался удивительно и необычно. Одна из римских знакомых Энгра решила устроить судьбу своей кузины — модистки из французского городка Гере. Энгр показался ей самым подходящим женихом, и она так живо обрисовала ему внешность и характер своей родственницы, что художник стал серьезно подумывать о женитьбе. Мадемуазель Шапель, которой было уже за тридцать, тоже не пришлось долго уговаривать. Ликвидировав мастерскую, она приехала в Рим и, как ни странно, молодые люди полюбили друг друга чуть ли не с первого взгляда и через два месяца отпраздновали свадьбу. Их брак оказался по-настоящему счастливым и гармоничным.
К той же гармонии стремился художник и в своем искусстве, к гармонии пластических форм, в которых он видел близость к гармонии музыкальной. Недаром Энгр говорил впоследствии своим ученикам: «Если бы я мог всех вас сделать музыкантами, вы выиграли бы как живописцы». И все же главным средством выражения у него оставалась линия. Энгр был блистательным, чудодейственным рисовальщиком. В изображениях обнаженной натуры его линия кажется особенно чистой и музыкальной. В «Большой одалиске» нежная прелесть образа передана благодаря чарующему сплетению совершенных, поистине музыкальных контуров.

Большая одалиска (1814), Лувр, Париж

"Восточная" тема всегда интересовала Энгра. Ярчайшим доказательством этого увлечения стал этот шедевр художника, заказанный неаполитанской королевой Каролиной Мюрат. Показанная в Салоне 1819 года, картина потрясла зрителей "гремучей смесью" экзотики и эротики и удивительным соединением предельной точности с умышленными искажениями. Критики упрекали Энгра за то, что он, желая удлинить линию спины одалиски, добавил ей лишний шейный позвонок, а правую (неестественно вытянутую) руку написал так, словно она лишена костей.
Одалиска показана спиной к зрителю, но при этом почти равнодушно наблюдает за ним. Отдельные детали - кальян и дымящаяся кадильница - указывают на то, что действие происходит в гареме, однако перед нами явно не турчанка, а европейская женщина. Ее волосы расчесаны на пробор и увенчаны итальянским головным убором.
Костюм, ткани, украшения и аксессуары всегда сопровождают женские портреты Энгра (и не важно, реальные люди изображены на них или порождения художественной фантазии). Мастерство живописца проявляется в его умении изысканно сочетать совершенство тела с тонко прописанной фактурой тканей, меха и перьев. На обнаженное бедро героини этой работы спускается веер, сделанный из фазаньих перьев. Их воздушная мягкость ощущается зрителем почти физически. Это добавляет картине тонкого эротизма.
Иногда Энгр использует подобные детали для уточнения образа. В данном случае веер подчеркивает томность позы и блаженную лень, воплощением которой предстает вся женская фигура. Он расположен так, что его рукоятка и изгиб перьев как бы продолжают линию изогнутых складок атласной занавески. Эта, направленная вертикально, 8-образная линия, пересекаясь с линией вытянутого тела одалиски, дополняет его контур.
Техника Энгра тут выше всяческих похвал. Отдельные мазки кисти почти не заметны, а холодные синие тона занавесок и подушек делают еще более осязаемой ровную теплоту, идущую от гладкой кожи героини.

История одной картины. «Большая одалиска» Жан Огюст Доминик Энгр

Жан Огюст Доминик Энгр "Большая одалиска", 1814, холст, масло, 91×162 см, Лувр, Париж

Когда картина «Большая одалиска» появилась в Салоне 1819 года, на Энгра посыпался град упреков.
Один из критиков писал, что в «Одалиске» нет «ни костей, ни мускулов, ни крови, ни жизни, ни рельефа»... Действительно, автор «Одалиски» отказался от живой конкретности ее изображения, но зато создал образ, в котором есть и интимность, и загадочность, и притягательная экзотичность Востока.

В 1813 году Каролина Мюрат, королева Неаполя и сестра Наполеона, заказала Жану Огюсту Доминику Энгру новую картину. Она должна была стать парой к «Спящей женщине», купленной у него же несколькими годами ранее. Выбор художника был, конечно, не случайным.
Неаполитанская королева знала, что Энгр был учеником прославленного Луи Давида и сторонником классического искусства.
К моменту получения заказа от Каролины Мюрат Доминик Энгр уже семь лет жил в Италии. Когда он приехал сюда в 1806 году, красота этой страны просто ошеломила его.
Долгие часы проводил художник в Ватикане около фресок Рафаэля, испытывая еще большее, чем прежде, преклонение перед этим божественным мастером. Энгр искренне считал, что его главное призвание, так же, как и мастеров Ренессанса, писать религиозные и исторические композиции.
Однако особые успехи не ждали его на этом пути. В глубине души Энгр испытывал благоговейное преклонение перед чувственной земной красотой, красотой обнаженного женского тела, которую он не раз воспевал в своем творчестве. В энгровских «ню» нет холодного целомудрия, но в них также нет ничего нескромного, вызывающего.
«Большая одалиска», написанная для Каролины Мюрат, стала самым известным и значительным произведением мастера. Забегая вперед, следует отметить, что картина, законченная в 1814 году, так и не была взята заказчицей — падение Наполеона сказалось и на судьбе его приближенных.
Около 1819 года Энгр продал «Большую одалиску» за 800 франков графу Пурталесу, и только спустя 80 лет она поступила в Лувр.
Лежащая обнаженная женщина изображена, как это часто бывает у Энгра, со спины. Ее поза полна чарующей женственности, а тело отличается удивительной гибкостью.
Для того, чтобы передать изысканную грацию одалиски, красоту текучих контуров ее тела, художник смело нарушил анатомические пропорции. Один из критиков даже усмотрел в спине одалиски три лишних позвонка. Чистота линий обнаженного тела особенно ощутима благодаря тщательно продуманному интерьеру и предметам, окружающим женщину.
Художник любовно передает смятые ткани на ложе и глубокие складки затканной цветами драпировки, висящей справа; веер из пестрых павлиньих перьев в руке и браслеты на тонком запястье; полосатый с кистями шарф и золотой обруч с застежкой в виде рубина, окруженного жемчугами.
Все это является достойной оправой для молодого тела, подобного драгоценному камню.
Интересно, что голова одалиски с незначительными изменениями повторяет голову женщины из картины «Рафаэль и Форнарина», созданной Энгром в 1813 году.

Тогда художник намеревался написать ряд картин, посвященных жизни любимого мастера. На первой он изобразил помолвку Рафаэля, а на второй — великого художника с его возлюбленной, и этот сюжет был повторен им пять раз.

Появление этих лирических произведений совпало со сватовством и женитьбой самого Энгра. 4 декабря 1813 года он сочетался браком с Мадлен Шапель, роман с которой начался удивительно и необычно. Одна из римских знакомых Энгра решила устроить судьбу своей кузины — модистки из французского городка Гере. Энгр показался ей самым подходящим женихом, и она так живо обрисовала ему внешность и характер своей родственницы, что художник стал серьезно подумывать о женитьбе.

Мадемуазель Шапель, которой было уже за тридцать, тоже не пришлось долго уговаривать. Ликвидировав мастерскую, она приехала в Рим и, как ни странно, молодые люди полюбили друг друга чуть ли не с первого взгляда и через два месяца отпраздновали свадьбу. Их брак оказался по-настоящему счастливым и гармоничным.
К той же гармонии стремился художник и в своем искусстве, к гармонии пластических форм, в которых он видел близость к гармонии музыкальной.

Недаром Энгр говорил впоследствии своим ученикам: «Если бы я мог всех вас сделать музыкантами, вы выиграли бы как живописцы». И все же главным средством выражения у него оставалась линия.

Энгр был блистательным, чудодейственным рисовальщиком. В изображениях обнаженной натуры его линия кажется особенно чистой и музыкальной. В «Большой одалиске» нежная прелесть образа передана благодаря чарующему сплетению совершенных, поистине музыкальных контуров.

Энгр - один из ведущих мастеров классицистического направления Франции. Художник вышел из среды интеллигенции Тулузы. Учился в Тулузской академии изящных искусств. В 17 лет Энгр попал в революционный Париж, в ателье Давида. Усвоив классицистическую систему с ее культом античности, Энгр намеренно отказался от революционности классицизма Давида, отрицая современность и выражал своим творчеством единственное желание - уйти от жизни в мир идеального. Преклонение перед античностью переросло у Энгра в почти слепое восхищение ею. Желая обрести полную независимость от своего времени, он обращается только к прошлому.

В начале 19-го столетия Энгр уезжает в Италию, где много рисует архитектуру Вечного города, а в одном из маленьких тондо (круг), выполненных маслом, изобразил домик Рафаэля. Этот великий итальянский художник всю жизнь был кумиром, образцом подражания для Энгра.

В Риме художник создает один из лучших портретов своего друга - художника Франсуа Мариуса Гране. По настроению портрет предвещает новое мироощущение романтиков. Неким отходом от привычного классицизма, предвестием романтического направления было появление в произведениях Энгра такого экзотического мотива, как одалиски с их восточными атрибутами: чалмой, веером, чубуком и пр.

В женских портретах у Энгра появлется чрезмерное увлечение антуражем, аксессуарами, разнообразной фактурой предметов: шелком, бархатом, кружевами, штофом обоев. Все это создает сложный орнаментальный узор.

В тематических картинах 10-х годов Энгр остается верен классицизму - темы берет из мифологии, из истории древних времен.

Развивая традиции французского карандашного портрета, Энгр создает "Портрет Паганини", групповые портреты французского консула Стамати, женские карандашные образы и пр.

Но главным трудом его в этот период становится алтарный образ для церкви его родного города Монтабана, получивший название "Обет Людовика XIII, просящего покровительства мадонны для Французского королевства". Именно это творение принесло художнику успех, отныне он становится признанным главой официальной французской школы.

В 1824 году Энгр возвращается после 18-летнего отсутствия на родину, избирается академиком, награждается орденом Почетного легиона, открывает свое ателье и отныне до конца дней остается вождем официального академического направления. Энгр всегда был далек от политики и не принимал участия в событиях 1830г.

Последние годы мастера, общепризнанного и всеми почитаемого, омрачены жесточайшими битвами его сначала с романтиками во главе с Делакруа, затем с реалистами, которых представлял Курбе. Энгр много работает в эти преклонные годы, не теряя творческой активности.

Энгр умер, когда во Франции уже давно процветал реализм ничем не прикрашенной действительности.